Письмо-отклик из Российской Академии Наук
Уважаемый г-н Габай!
Уже более ста лет главной задачей Института русской литературы РАН (Пушкинского Дома) является подготовка академических изданий произве-дений классиков русской литературы. За этот период изданы сотни томов, на основе которых специалисты и любители готовят публикации избранных со-чинений русских писателей. И эту деятельность, пропагандирующую рус-скую литературу и русскую поэзию мы можем только приветствовать. Издан-ный Вами 9-ти томный комплект «Супершедевры русской поэзии», мы не сомневаемся, займет достойное место и будет востребован читателями России и Израиля.
.
С уважением,
Зам. директора ИРЛИ РАН
Панченко Флорентина Викторовна
Все тайны поэтического счастья
«Московский комсомолец» от 22 июля 2011
«Супершедевры русской поэзии. Стихотворения» — так называется миниатюрный 9-томник, появившийся в нескольких московских книжных магазинах
Я убежден, что с течением времени у каждого даже самого выдающегося поэта остается всего лишь несколько десятков стихотворений, представляющих интерес для нашего современника с точки зрения эстетической, художественной, нравственной.
Приятно взять в руки, симпатичное оформление, но, в общем-то – комплект как комплект, и томики как томики. Тем не менее, его инициатор, составитель и издатель Семен Габай почему-то в интервью в газетах и на сайте говорит о том, что замысел этого издания – уникален, и что комплект этот появился в результате принципиально нового, альтернативного подхода к изданию классиков русской поэзии.
Так в чем же здесь заключена новизна, альтернативность? С выяснения этого я и начинаю беседу с Семеном Габаем.
— Томики эти изданы «карманным» форматом, в каждом из них – примерно 60-70 страниц стихотворных произведений. Между тем поэтические сборники малого формата и объема издаются в России уже давно, может быть, даже с дореволюционных времен. Любители поэзии такие томики уже многие десятки лет приобретают, читают…
— Это верно, поэтические сборники малого объема и формата и прежде издавались. Но как они формировались?
— В них отбирались стихотворения того или иного автора по принципу, чтобы была представлена разная тематика, отражались разные творческие периоды. И никто при этом не ставил задачи отбора у каждого поэта только его самых лучших стихов, именно супершедевров. А ведь у любого, даже самого выдающегося поэта, далеко не все равноценно. Что-то было пробой пера, что-то было злободневным, интересным только для той эпохи, что-то явилось попросту творческой неудачей, какие-то образы, стихотворные приемы устарели за минувшие десятилетия. И потому современному читателю неинтересно, скучно читать многое из того, что написано классиками прошлых времен.
Есть, например, у Пушкина стихотворение, начинающееся строчкой: «Румяный критик мой, насмешник толстопузый». Ну кому это сейчас интересно?! Я когда начал не так давно перечитывать собрание сочинений Пушкина, просто в ужас пришел – сколько у него с точки зрения сегодняшнего дня скукоты! Да и у кого есть сейчас время читать эти тысячи неинтересных сегодня строк? Поэтому, отчасти, и падает интерес к поэзии. А его необходимо возрождать, усиливать – без поэзии невозможно наше сегодняшнее полноценное духовное, нравственное существование — без таких, скажем, гениальных пушкинских стихов, как «Я помню чудное мгновенье», «Свободы сеятель пустынный».
Или возьмем, к примеру, Блока. Большинство его эстетствующих «Стихов о прекрасной даме» уже даже через несколько лет после их написания становились анахронизмом. Но когда мы читаем: «В час утра, чистый и хрустальный, У стен московского Кремля Восторг души первоначальный Вернет ли мне моя земля?» — я уверен, что и через тысячу лет такие строчки будут восприниматься с подъемом, с воодушевлением.
Я убежден, что с течением времени у каждого даже самого выдающегося поэта остается всего лишь несколько десятков стихотворений, представляющих интерес для нашего современника с точки зрения эстетической, художественной, нравственной. Вот именно такие стихи я и отбираю для каждого томика…
— Но это ведь именно вы отбираете. А кто-нибудь другой отберет другие стихи. Это же очень субъективно!
— Мне нередко приходится слышать упреки именно в субъективности, в ограниченности такого подхода. Но я с такими упреками не согласен. Да, мне нравятся, например, тютчевские стихотворения «Я встретил вас, и все былое», или «Есть в светлости осенних вечеров». Но разве это только лишь мое субъективное восприятие? Разве эти стихотворения не являются истинными шедеврами и русской, и мировой поэзии, вершинами мирового поэтического искусства?!
Профессиональные литераторы, ценители поэзии знают наверняка, какие стихотворения бессмертны, а какие обречены на забвение. Это касается не только поэзии – исполнители музыкальных произведений, скажем, сонат Шопена, прекрасно знают, каким из них слушатели внимают с благоговением, а каким – со скукой .
— Ну, отобрали, ну, поместили, ну, читатели прочли. Но ведь и без ваших томиков все это можно прочесть. И все-таки – в чем особый смысл такого отбора?
— Вот тут мы и подходим к самому главному в моем замысле – к попытке решения некоторых основных издательских – в том числе и финансовых, коммерческих проблем. Вспомним о некоторых характерных реалиях нашего века. Во-первых – о тотальной нехватке времени. А с моими томиками я себе представляю такую ситуацию: собирается утром человек на работу, сунул в карман томик, предположим, Тютчева, сел в автобус, и за эти полчаса, что он едет на работу, он прочел этот томик. И если до этого он, предположим, Тютчева не знал и не любил, то теперь можно сказать, что Тютчева – все лучшее, что у этого поэта есть – он уже знает. И любит. И будет перечитывать. А всего за месяц те из молодых людей, которые не очень-то знали отечественных поэтов, будут уже знать всю отечественную поэзию.
Таким образом, вся русская поэзия может уместиться на краешке стола. И мне кажется, что наступила пора, чтобы на смену огромным книжным шкафам, занимающим полквартиры, пришли на смену небольшие полочки, умещающие в себе огромный познавательный, интеллектуальный, духовный потенциал.
Теперь – о коммерческой стороне этого проекта. Поскольку томики – маленькие, у них и цена-то мизерная – каждый томик, можно сказать, равнозначен стоимости стакана семечек! Купить такой 9-томничек – вполне доступно любому гражданину России. И, кроме того, у этого комплекта – вид подарочного издания. Я, конечно, необъективен и пристрастен, но какой это, с моей точки зрения, замечательный подарок!
Я, кстати, предлагал этот свой комплект в России Министерству просвещения в виде минихрестоматии, предлагал библиотекам, высшим учебным заведениям. Пока – все безрезультатно. Был, правда, опубликован небольшой благоприятный отклик в «Литературной газете», очень доброжелательно оценили этот мой проект в Институте русского языка и литературы Академии Наук РФ. Но на сегодняшний день мало кто знает об этом издании – нужны средства на рекламу, на раскрутку в Интернете… В московских магазинах 9-томник продавался мизерным тиражом, о том, что он выставлен на сайте, практически никто не знает.
— Но в случае, если бы этот проект «пошел», у вас есть идеи насчет его расширения, добавления авторов?
— Само собой разумеется. Во-первых, еще далеко не полностью исчерпаны имена. Есть томики Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Пастернака, Блока, Есенина, Цветаевой, Набокова, Ахмадулиной. Но, естественно, добавлять есть кого – и из классиков, и из наших современников.
Кроме того, мною задуманы тематические сборники, в каждый из которых войдут стихи нескольких авторов — к примеру, я сейчас готовлю к печати томик под названием «Все тайны счастья» (это набоковская строчка). Здесь будут представлены лучшие стихотворения русских поэтов о счастье – когда они собраны вместе, под одной обложкой, они производят удивительное, ошеломляющее впечатление. Недаром Пушкин в одном из писем Нащокину утверждал, что несчастья, возможно, действительно хорошая школа, но счастье – есть лучший университет.
Если же говорить об уж очень отдаленных перспективах, то я не исключаю подобное издание и зарубежных авторов – как переводов их стихотворений на русский, так и в оригиналах, на языке написания — с такими изданиями можно было бы, конечно, попытаться выйти и на зарубежные просторы.
— А проявлется ли интерес к «Супершедеврам» в стране вашего нынешнего проживания – в Израиле?
— Такой интерес, без сомнения, сохранили представители старшего поколения русскоязычных репатриантов. Но и многие наши дети и внуки тянутся к русской поэзии. Я могу говорить об этом с уверенностью, не понаслышке: я нередко выступаю среди русскоязычной молодежи с чтением литературно-поэтических композиций, и вижу, с каким потрясающим вниманием подростки слушают стихотворения Пушкина, Есенина, Блока, Цветаевой.
Литературная газета» от 4.06.2009
Супершедевры русской поэзии.
«Литературная газета» от 4.06.2009
Израильский издатель Семён Габай выпустил блок из поэтических книжек-малюток, отобрав сначала из русской поэзии имена, а затем из их творческого наследия – стихи. Открывается серия пушкинскими строками, что и понятно. А завершается поэзией Беллы Ахмадулиной, писавшей о своём восприятии
пушкинской эпохи:
Лицейскою возвышенностью чувств
Пылает мозг…
От каждого из заявленных поэтов Семён Габай взял строки по собственному вкусу. Констатируем: вкус есть.